Роберт Сальваторе - В тени лесов [Серебристые тени]
Друзил зашипел и вновь испарился из виду.
Дориген рассмеялась снова. – Очень хорошо, – поздравила она Кеддерли. – Друзила обычно не так легко уязвить.
Вновь Кеддерли не моргнул. Он почувствовал вторжение в его разум, чувство связи, как он понял, исходившее от импа.
– Дай ему войти, – повелела Дориген. – Он вызывает тебя. Разве ты боишься узнать, кто сильнее?
Кеддерли не понял, но, по прежнему стараясь не показать слабости, он закрыл глаза и ослабил свою мысленную защиту.
Он услышал как Дориген шепчет заклятие, услышал хихикание Друзила, а затем энергия заклинания обрушилась на него. Его разум провалился в черную паутину, как будто он перенесся в совершенную пустоту. Затем зажегся свет, пылающий шар появился в стороне, летя прямо на Кеддерли.
Его разум с любопытством разглядывал приближающийся шар, не понимая опасности. И тут оно обрушилось на него, часть его разума, сжигающая его как пламя! Тысячи яростных взрывов раздались в его мозгу, тысячи обжигающих вспышек мучения.
Кеддерли скривился, дернулся на своем сидении, и открыл глаза. Сквозь темное облако он увидел колдунью, и импа, сидящего, ухмыляясь, на ее плече. Боль усиливалась; Кеддерли закричал и испугался что упадет без сознания – или мертвым, и ему почти хотелось этого.
Он закрыл глаза снова, пытаясь сосредоточиться и найти способ прогнать боль.
– Выдави его, – донесся далекий голос, в котором Кеддерли узнал Дориген. – Используй свою волю, юный священник, и выдави огонь прочь.
Кеддерли слышал ее и понимал ее слова, но ему трудно было сосредоточиться сквозь боль. Он глубоко вздохнул и обрушил кулаки на стол перед ним, пытаясь отвлечься от пылающего шара.
Но тот горел. Он услышал смех Друзила.
Кеддерли вызвал в памяти технику своей медитации, пытаясь погасить свет как он мог погасить реальный мир, шаг за шагом.
Он не исчез. Друзил рассмеялся вновь.
Ярость вытеснила вакуум медитации, уничтожив всю пустоту, что юный священник сумел создать. Свет стал его врагом; он убедил себя, что тот отправится к Данике, после того как поглотит его.
– Нет! – закричал Кеддерли, и неожиданно шар двинулся прочь из пустоты, в которую он вошел. Он колебался несколько долгих мгновений, затем вылетел из разума Кеддерли. Боли больше не было, и Друзил больше не смеялся.
Кеддерли увидел другую пустоту, другую черную дыру рядом со своей, и инстинктивно понял что это был имп, тот, кто обрушил боль на него. Его гнев не утихал; шар пылающего света двинулся к соседней пустоте.
– Хватит, – услышал он крик Друзила, над которым Дориген лишь расхохоталась.
Кеддерли погрузил шар в разум Друзила. Имп завизжал, но это только раззадорило Кеддерли. Он не даст пощады; он будет держать огонь в голове Друзила пока не спалит импа дотла!
И тут неожиданно все кончилось, и Кеддерли обнаружил что сидит на столе напротив Дориген и Друзила, имп вертелся, его выпученные глаза сулили смерть юному клерику.
– Превосходно! – воскликнула Дориген, хлопая в ладони. – Ты действительно силен раз смог победить Друзила, который опытен в этой игре. Возможно даже сильнее чем твой… – Она остановилась и бросила на Кеддерли поддразнивающий взгляд. – Ты хорошо послужишь мне.
Теперь юноша не стал играть с ней. – Я не служу Талоне, – обьявил он, и на сей раз Дориген пришлось скрывать ее удивление. – И я не буду, сколько бы вы мне не предложили.
– Мы посмотрим, – ответила Дориген после некоторой паузы. – Тиеннек!
Варвар оказался над Кеддерли в мгновение, резко заломив ему руки за спину и связав их так туго, что веревки резали запястья. Юноша был поднят в воздух и быстро унесен прочь.
Кеддерли с трудом попытался сесть когда варвар зашвырнул его обратно в их шатер. Тиеннек окинул Данику еще одним взглядом перед уходом.
– Что случилось с тобой? – спросила Даника когда варвар ушел. Она нагнулась к Кеддерли, положив свою голову напротив его.
Кеддерли, все еще взбудораженный и полный вопросов, роившихся у него в голове, не ответил.
Даника бросила озабоченный взгляд в сторону Эльберета.
– Увы моим занятиям, – пожаловалась девушка.
Кеддерли поглядел на нее, не веря своим ушам.
– Физическая остановка, – обьяснила Даника. – Если бы я овладела этой способностью, останавливать свое сердце так, что его биение не было бы слышно…
Кеддерли продолжал потрясенно смотреть.
– Но я не могу, – сказала Даника, опуская глаза. – Это выше моих сил. – Ее заявление прозвучало зловеще для пленников, как звук гибели. Кеддерли также позволил своей голове упасть.
– Я убью эту колдунью, – Кеддерли услышал клятву эльфа.
– А я – ее громилу-лакея, – добавила Даника, звон решительности вернулся в ее голос. Это, однако, мало успокоило Кеддерли, учитывая что он узнал о Тиеннеке.
– Он из Белых Червей, – сказал Кеддерли, повернувшись к Данике.
Она пожала плечами; эти слова ей ничего не говорили.
– Варварское племя севера, – объяснил Кеддерли. – Дикари, живущие – выживающие – в жестоких условиях. И Тиеннек – его так зовут – из Кура-зимних, элитных воинов, если я не ошибаюсь.
Даника глянула на него с удивлением, и он понял что эти слова по прежнему ничего для нее не значили.
– Берегись его, – мрачно сказал Кеддерли. – Не недооценивай его способности. Кура-зимний, – повторил он, закрыв глаза чтобы вспомнить все что он читал о племени Белого Червя. – Чтобы получить знак у себя на лбу, Тиеннек должен был убить полярного червя, реморхаза, голыми руками. Он великий воин из племени воинов, – выражение на лице Кеддерли, выражение неподдельного ужаса, пугало Данику больше чем любые слова.
– Берегись его, – повторил Кеддерли вновь.
* * *– Вот и лагерь, – Иван прошептал Пикелу, – только меня не радует драться с орками в лесу посреди ночи.
Пикел кивнул головой в знак согласия; гномы были привычнее к мраку глубоких пещер, совсем другой обстановке чем лес, залитый звездным светом.
– Мы пойдем за ними сразу на рассвете, – предложил Иван, говоря равно себе и своему брату. – Да, так оно будет лучше. Но их слишком много. Мы не могём просто пройти сквозь них. Нам нужон план.
– О-оу.
Иван покосился на своего сомневающегося брата, но его лицо значительно просветлело когда ему пришла мысль. Он стянул свой шлем с оленьими рогами с головы, вытащил маленький молоток из невероятно глубокого кармана, и начал отбивать глазурь, удерживавшую один из рогов на месте.
Пикел в ужасе покачал головой и не стал смотреть.
Иван поработал на совесть, делая шлем, и прошло много времени прежде чем он очистил глазурь достаточно чтобы вытащить рог, и даже теперь, ему пришлось бороться с крепкой хваткой его паза. Наконец, он освободил его, и протянул Пикелу, возвращая свой перекошенный отныне шлем обратно на свою лохматую голову.
